Ст. брат и сестра
Ольга Егоровна * 7.12.1843
Николай Егорович * 13.03.1845 † 1907/16 гг
Мл. братья и сёстры
Софья Егоровна * 13.10.1849 † 1932
Юлия Егоровна * 24.09.1851
Егор Егорович * 6.07.1853 † 1916
Владимир Егорович * 29.03.1859 † 12.03.1915

с 1879 адъютант в.кн. К:К:, письма к нему РосА, 23, с.369-; ген-от-артил.; книжное собрание почти в 20000 томов завещал в библиотеку Женского педагогического ин-та ж, Ва.А:

——— Сергей Малкин ———

http://www.gpavet.narod.ru/Names1/kep...

http://smolensklib.ru/rf/book/opisan/...

http://hramolega.prihod.ru/2016/07/31...

Павел Егорович Кеппен родился 19 декабря 1846 г. в крепости Выборг, где его отец был в то время капитаном, ротным командиром 2-го Финляндского линейного батальона.

Павел Егорович вместе со своим старшим братом Николаем первоначально получил домашнее образование, а затем поступил в Полоцкий кадетский корпус. Оба брата учились хорошо и были записаны на «Красную доску» за успешную учёбу, как тогда практиковалось в кадетских корпусах, и переходили из класса в класс с подарками. По окончании общих классов Павел Кеппен был назначен в Константиновское военное училище, откуда перешёл в 3-й специальный класс Михайловского артиллерийского училища и окончил его в 1865 г., а 7 августа 1865г. был произведен в подпоручики в 23-ю артиллерийскую бригаду, дислоцированную тогда в Финляндии. Практически сразу он был прикомандирован к крепостной артиллерии города Свеаборг, а затем, по производстве в 1867 г. в поручики, получил назначение в г. Гельсингфорс, где, как и в Свеаборге, служил приёмщиком военных повозок.

Здесь, в Финляндии, среди иноязычного населения у Павла Егоровича открылась склонность к педагогической и просветительской деятельности. Его беспокоило, что в семьях русских военнослужащих постепенно происходит забвение русского языка, культуры, традиций.

Первоначально им были составлены записка о необходимости учреждения школы для детей военнослужащих и проект школы для солдатских детей. Записка демонстрировала передовые для того времени взгляды на систему воспитания и обучения детей. Помимо отказа от системы экзаменов и поощрений, Павел Егорович предполагал необходимость знакомства детей с основными положениями государственного строя, с природой родного края, с ручным трудом и т.д. Дальнейшего хода этот проект не получил, однако следующие инициативы. Кеппена и других сочувствующих лиц – организация русской гимназии, сначала для мальчиков, а позже и для девочек увенчались успехом.

Организация русских учебных заведений в Финляндии обнажила бедственное положение многих учащихся, вынужденных учиться вдали от родительского дома и не имевших средств для найма жилья. Эта проблема в свою очередь способствовала созданию, в том числе и по инициативе Павла Егоровича Кеппена, благотворительного Русского общества в Финляндии, продолжившего свое существование и после революции1. Павел Егорович состоял секретарем Русского благотворительного общества, разрабатывал его устав совместно с полковником К.Д. Кондзеровским. Просветительскому, гуманистическому мировоззрению Кеппена обязано своим возникновением и такое редкое в то время учреждение, как детский сад, организованный им в сначала в Гельсингфорсе, а затем и в Двинске, куда он был переведён в 1873 г. тоже в качестве военного приёмщика. Оставаясь апологетом просветительской деятельности, в свободное от служебных занятий время читал для военнослужащих Двинского гарнизона популярные лекции по разным предметам общего образования, что сделало его известным лицом среди местного общества и в конечном итоге способствовало стремительному взлету его карьеры и навсегда изменило его жизнь. Дело в том, что в Двинском гарнизоне Павел Егорович свел близкое знакомство с главным доктором Двинского военного госпиталя Н.З. Зубовским, который в свою очередь был хорошо знаком с князем Ухтомским, адъютантом великого князя Константина Николаевича. Когда же великому князю Константину Николаевичу понадобился воспитатель для его сына Вячеслава, то доктор Зубовский, «когда к нему обратились за рекомендацией хорошего, сердечного и стойких убеждений человека, знакомого с педагогической деятельностью, рекомендовал через князя Ухтомского Павла Егоровича Кеппена». 2

С 1875 г. Павел Егорович находился при дворе великого князя Константина Николаевича. К этому времени он был капитаном и имел ордена Станислава III и II степени и Анны II степени. В 1879 г., будучи уже подполковником (1876 г.), он назначен адъютантом великого князя. В 1880 г. был произведен за отличие по службе в полковники, в 1884 г. был награждён Владимиром III степени, в 1886 г. бриллиантовым перстнем с вензелем великого князя, а в 1888 г. произведён в генерал-майоры с оставлением по полевой пешей артиллерии и назначен управляющим двором великого князя Константина Николаевича. Позже Павел Егорович состоял управляющим двором его супруги великой княгини Александры Иосифовны и оставался в этой должности практически до самой своей смерти в 1911 г., похоронив её двумя месяцами ранее. Умер Павел Егорович в звании генерала от артиллерии.

В должности управляющего двором великого князя Константина Николаевича им были проявлены хозяйственные способности, что привело к значительной экономии средств великого князя, которому он был предан и в здравии, и в болезни. Когда с великим князем Константином Николаевичем случился удар, то Павел Егорович организовал за ним такой уход, что известный доктор Шарко, вызванный к больному из Парижа, заметил, что только благодаря такому уходу великий князь всё ещё жив. Великий князь Константин Константинович писал об этом времени в дневнике: «Нельзя не удивляться Павлу Егоровичу; и как выдерживает он более года трудную жизнь, исключительно посвящённую заботам о Папа. С ним он часами катается в коляске, до изнеможения возит его в кресле по парку, присутствует при его завтраке и обеде, при укладывании его на ночь в кровать и вставании по утру. Он гораздо более при нём, чем мы, родные дети. Помимо этого Палиголик находит возможность уделять время на утомительные беседы с Мама и на попечения о всяких наших нуждах. Незаменимый он человек».3

За годы службы в этой семье он стал всем другом, советчиком, помощником в сложных жизненных ситуациях.

Так, например, большую роль сыграл Павел Егорович в смягчении участи старшего сына Константина Николаевича – Николая Константиновича, Николы, как известно бывшего изгоем в семье и жившего в ссылке после неблаговидного поступка. Особенно обострилась ситуация с великим князем Николаем после смерти Александра II, когда великому князю Николаю не позволили проститься с императором, в ответ на что он отказался присягать новому императору. Это не добавило симпатий к нему Александра III, и без того относившегося к великому князю Николаю вполне отрицательно. Николая Константиновича могла постигнуть суровая кара, однако благодаря Кеппену, умело и мудро составившему записку, и позаботившемуся, чтоб она попала к Александру III, судьба великого князя Николая сложилась менее драматично, чем могло быть.4

Многообразна деятельность Павла Егоровича в качестве члена Совета детских приютов ведомства учреждений императрицы Марии, которое возглавляла великая княгиня Александра Иосифовна. По причине болезни великая княгиня Александра Иосифовна часто не могла вести заседания Совета, и тогда на Кеппена выпадала обязанность председательствовать на заседаниях и решать разнообразные вопросы и принимать решения. Детским учреждениям он отдавал много внимания и сил. Он вёл от имени великой княгини Александры Иосифовны переписку на русском языке, в частности в ОР РГБ хранятся письма П.Е. Кеппена к архиепископу Троицко-Сергиевой Лавры Леониду (Кавелину), в которых он передает ему различные просьбы и пожелания великой княгини Александры Иосифовны.5

Особенно доверительные отношения сложились у Павла Егоровича с великим князем Константином Константиновичем, в чьей жизни он принимал большое участие, чьим советчиком и помощником, собеседником он был до конца своих дней.

Их связывало многое. Так, на протяжении ряда лет Кеппен занимался благоустройством Павловска, где подолгу с семьей жил великий князь Константин Константинович. Письма Павла Егоровича к великому князю Константину содержат подробные отчёты и консультации о перестройках, перепланировках, организации быта, проводимых им в Павловске по просьбе великого князя.

Именно на Павла Егоровича была возложена задача поиска усадьбы в российской глубинке, и именно он нашёл для великокняжеского семейства усадьбу Осташёво, полюбившуюся Константину Константиновичу и его детям. Вот как пишет об этом Чернышёва-Мельник в своей книге «Баловень судьбы»: «Великому князю захотелось иметь для семьи свой дом где-нибудь в Российской глубинке…. Найти подходящее имение он поручил своему управляющему П. Кеппену. … В 1903 г. летом К.Р. впервые приехал в Осташёво, чтобы оценить лично, стоит ли покупать имение. В своём дневнике он пишет: «Местность скромная, поля, лесок, песчаная местность. Красив подъезд к дому… Дом большой, каменный с колоннами…. Вид с террасы прелестный ‒ цветник, за ним спускающаяся к речке лужайка…»6

Павел Егорович был выпускником Полоцкого кадетского корпуса, к которому, как известно, был неравнодушен великий князь Константин Константинович, даже определивший в него своего сына Олега. Бывая на праздниках Полоцкого кадетского корпуса, великий князь Константин не раз замечает, как приятно бывать ему на этих торжествах с «бывшим полочаниным»: «18 февраля 1901 года. На будущей неделе поста… постараюсь уехать в Полоцк, куда надеюсь взять с собой ген. Кеппена, он сам бывший полочанин и мне хотелось бы, чтобы он был свидетелем торжества, когда старое корпусное знамя, которое и он носил, остававшееся почти сорок лет без значения, будет вынесено перед строем кадет». И далее. «27 февраля [1901 г.] еду в Полоцк, со мной едет ген. Кеппен, старый кадет-полочанин, это такая для меня радость… Радостно было смотреть на ген. Кеппена, когда под звуки встречи вынесли старое знамя и оно встало в строй».7

Великий князь Константин Константинович также не обходится без советов Кеппена, когда получает назначение Президентом Академии наук. По дневникам великого князя Константина Константиновича видно, что практически любое неоднозначное решение он обговаривает с Павлом Егоровичем. Автор книги «Августейшее семейство» М. Вострышев, подробно изучавший дневники Константина Константиновича пишет следующее: «Чем пришлось заняться в первую очередь президенту? Разбором жалоб и сплетен академиков друг на друга. Здесь-то и проявилась мудрость Константина Константиновича ‒ он понял, что самостоятельно, без подсказки, разбирая дела, наделает массу глупостей и не принимал ни одного решения, не посоветовавшись предварительно со всезнающим полковником Кеппеном …»8 Заметим попутно, что в канцелярии правления Академии наук работал брат Павла Егоровича – Владимир.

Связывают Павла Егоровича и К.Р. и интеллектуальные, эстетические интересы. Великий князь Константин неоднократно отмечает в дневнике, что читает ту или иную книгу по рекомендации Кеппена. Кеппен всячески поддерживает его поэтические штудии: «Радуюсь благосклонности к Вам музы и восхищаюсь плодами ее посещений», ‒ пишет Павел Егорович в письме к великому князю Константину Константиновичу.9 Павлу Егоровичу была посвящена поэма К.Р. «Царь Иудейский»: «Благодарно посвящается вечно дорогой памяти незабвенного Павла Егоровича Кеппена». Ему же, точнее его семье, состоявшей из супруги его Веры Александровны и дочери Настеньки, К.Р. посвятил следующее стихотворение:

Письмо семейству П. Е. Кеппена

Вот умчалися дни золотые,

Как волшебные, чудные сны:

Так разносятся брызги седые

Голубой океанской волны.

Но то время хотя и далеко,

Я поныне мечтаю о нём;

Оно в душу запало глубоко,

Оно врезалось в сердце моём.

В вашем доме я столько участья,

Столько дружбы всегда находил;

С вами я и мгновения счастья,

И минуты печали делил.

Если ж сердце порой изнывало

Среди всякой тревоги мирской,

В вашем доме, как путник усталый,

Находил я и мир, и покой.

И теперь среди прелестей юга,

В благодатной, роскошной стране

Дорогого семейного круга

Лица милые видятся мне.

Мне мерещатся Настины глазки,

Светлорусые волны кудрей,

Её милые, нежные ласки,

Лепет слышится детских речей.

Но как вспомню, что долго и много

Мне скитаться ещё надлежит,

Что идём не одной мы дорогой,

Что разлука меж нами лежит,

Так болезненно сердце сожмется,

Так заноет мучительно грудь!

Но что делать! Ведь время несётся.

Верю я, что окончится путь,

Что достигну я края родного,

Что вас всех я увижу опять

И что вы не откажетесь снова,

Как бывало, меня приласкать.

Флоренция 24 октября 1882

Заметим, что семью Павла Егоровича великий князь Константин Константинович называл «Благочестивым семейством». И это не случайно. Письма Кеппена к архимандриту Троице-Сергиевой Лавры Леониду (Кавелину) показывают нам человека глубокой веры. В его доме великий князь Константин находит утешение в минуты душевных переживаний. Он пишет в дневнике в один из тяжёлых для него дней, связанных с трагической смертью его племянницы Аликс (Александры Георгиевны, дочери его сестры Ольги.): «Пошёл в Благочестивое семейство. Там всегда близко к сердцу принимают все наши радости и печали; а потому в тяжёлые минуты так отрадно бывать там». 10

Павел Егорович выступает советчиком Константина Константиновича в его внутрисемейных делах. Так в их переписке обсуждаются вопросы, связанные с выбором жениха для дочери великого князя ‒ Татьяны Константиновны. Великий князь получает очень дельные советы, относительно политической целесообразности той или иной партии для его дочери.

Характерно его письмо к Константину Константиновичу и его жене Елизавете Маврикиевне в связи с 25-летием их супружества: «Ваши Императорские Высочества! Нелицеприятный свидетель Вашего 25-ти летнего супружества чувствую душевную потребность принести Вам в день серебряной свадьбы мои искренние поздравления и благопожелания. Покройте снисходительным забвением, если я в эти четверть века смущал Вас иногда назойливым менторством или как-нибудь неуклюже злоупотреблял доверием и расположением, которые Ваши Высочества неизменно выказывали и полноту и искренность которых я глубоко чувствовал. Я любил Вас для Вас и для Вашего блага и возвеличивания, в которых полагал свой долг и призвание. 14.09. 1909 г.»

Трепетное отношение Павла Егоровича к семье великого князя Константина Константиновича особо наглядно проступает в письмах-отчетах, которые он писал к великому князю, когда тот бывал в отъезде. Приведём выдержки из письма за 9 октября 1887 г.

«Павловск 9 окт. 1887 г.

Ваше Императорское Высочество!

С особым удовольствием сажусь за письмо: только что спустился из детских комнат и мне хотелось бы передать Вам то благодушное настроение, которое выносится из посещения уютного и просторного гнездышка Ваших маленьких Птенчиков.

Если бы милые, добрые Эльфы, которые, вероятно, живут ещё, попрятавшись от злобы людской в щелях альтенбургской скалы, ‒ если бы эти благодетели и все духи перенесли Вас и Великую Княгиню в детские комнаты в Павловск, какой радостью преисполнились бы Ваши сердца родительские при виде этих здоровеньких, кругленьких и довольных малюток.

Около стола в большой средней комнате в своей нарядной корзиночке на подвижном табурете лежит-потягивается будущий богатырь Гавриил Константинович. Его крепенькие подвижные ножки, его ручёночки с глубокими перехватцами и пухленькие щёчки с ямочками… свидетельствуют о здоровом и правильном развитии, его рост в 64 ½ сантиметров и вес в 6 430 обещают богатырство молодого Добрынюшки или самого Ильи (не Александровича) Муромца…»11

И именно Гавриил Константинович, которому посчастливилось пережить мясорубку революций и гражданской войны, оставил воспоминания о своей семье, в которых он называет Павла Егоровича «душой всей жизни нашей семьи».12 На страницах, относящихся к смерти своей бабушки, Александры Иосифовны он пишет: «Генерал Кеппен, узнав, что бабушке очень плохо, потребовал, чтобы его, умирающего от рака, принесли в бабушкины комнаты. Он сидел рядом с её спальней, в Малиновой столовой – он был ей предан буквально до гроба…»13 Добавим, что Кеппен умер спустя полтора месяца после смерти Александры Иосифовны.

И далее Гавриил Константинович пишет: «Я приехал в Петербург в день смерти генерала Кеппена. Не стало нашего дорого Павки! Более преданного и верного человека, каким был для нашего семейства Павел Егорович, я не встречал. Его отпевали в нашей домовой церкви, в Мраморном дворце, в которую он ходил в продолжении стольких лет. Мои братья и я сам несли его гроб по мраморной лестнице. Отец, дяденька и я с братьями провожали гроб пешком до самой могилы на Смоленском кладбище».14

Любовь и уважение современников Павел Егорович Кеппен снискал в первую очередь своей благотворительной деятельностью. Помимо активного участия в деятельности Совета и помощи детским приютам ведомства императрицы Марии, находящихся под патронажем великий княгини Александры Иосифовны, он стоял у истоков организации Петербургской женской гимназии и женского педагогического института, которому отошла после смерти Павла Егоровича Кеппена по завещанию его обширная библиотека в составе 20 000 томов разнообразного содержания; в основном книги по педагогике, гигиене, русской истории, литературе. В память Павла Егоровича его именем была названа одна из аудиторий института. При его участии была основана Стрельниковская дворцовая школа садоводства, Павловское 4-х классное училище, Благовещенский лазарет и многие другие благотворительные заведения.

В некрологе, напечатанном в журнале «Библиографические записки», сказано, что Павел Егорович Кеппен «оставил по себе память как неутомимый собиратель книг, просвещённый библиофил, отказывавший себе в юности в самом необходимым ради приобретения ценной книги».15 Как об увлеченном коллекционере, искреннем, отзывчивом, чуждом высокомерия человеке вспоминал о нём известный букинист-антиквар А.А. Астапов, которому он подыскивал интересующие его книги. Астапов приводит следующий случай, когда он зашёл к Кеппену по книжным делам в Лоскутную гостиницу, где тот останавливался по приезде в Москву. «Сидят около него все генералы, а он меня в их присутствии называет своим другом». А.А. Астапов вспоминал, что в том числе по совету Павла Егоровича он написал свои «Воспоминания букиниста».16

Хотелось бы тут привести курьезный случай библиографического, так сказать, характера, связанный с Павлом Егоровичем, попавший на страничку отрывного календаря за 1997 г. В статье Тулупова Н. «Из истории сытинских календарей» повествуется о следующем забавном происшествии. Однажды на оборотной стороне одного из листков отрывного календаря были напечатаны сведения о заработках английских ткачей. По совпадению в это же время случилась забастовка на Большой Ярославской мануфактуре. Охранка решила, что забастовка произошла под влиянием сведений о заработке английских ткачей и обратилась в комитет по делам печати, в результате чего было запрещено печатать какие-либо сведения на «затылке » отрывного календаря. От этого издатели несли большие убытка, в том числе и Сытин, которому посоветовали обратиться к Кеппену. «Муж и жена Кеппен были патриархальные старички-немцы. Сытин… застал старичков за утренним чаем и рассказал о своём горе. «Как, ‒ всполошилась старушка Кеппен, ‒ на задках отрывного календаря не будет текста, да на что это похоже. Я аккуратно собираю эти листки и сортирую их. Вот, посмотрите, ‒ и она вынесла несколько пачек этих листков, перевязанных розовыми ленточками. ‒ Это вот по кулинарии, это об уходе за цветами… Нет, ты переговори об этом с великим князем, ‒ обратилась она к мужу… Кеппен переговорил с Константином, а тот доложил Николаю. «Этого еще не доставало, ‒ сказал Николай, ‒ да я каждый день, отрывая листок, с удовольствием читаю, что там напечатано; распоряжение комитета по делам печати немедленно отменить». Распоряжение было отменено, на задках можно было печатать текст по-прежнему. Сытин вернулся в Москву триумфатором. Московские издатели устроили ему торжественный обед».17

Павел Егорович Кеппен был так же деятельным членом общества трезвости и очень переживал, что столь полезное и необходимое начинание не вызывает серьезного отклика в обществе. Свои педагогические устремления он реализовывал, публикуясь в различных изданиях для детей. Это был человек, одухотворенный гуманистическим взглядом на жизнь, стремившийся сеять «разумное, доброе, вечное».

В целом хотелось бы сказать, что Павел Егорович Кеппен, находясь на службе Августейшего семейства, в меру своих сил и здоровья отдавал всего себя людям, которым не только служил, но которых искренно любил, и они отвечали ему взаимностью.